Куда уходит любовь? Она уходит сразу, моментально, Обрывая крепкие путы надежды и веры влюбленных в друг друге, Оставляя за собой рассыпанные крошки из сомнения и жалости.
Куда уходит любовь? Причин ее ухода - масса, но способов уговорить остаться - нет. Она горда, умна и преданна себе, А потому не слышит горьких просьб любовников.
Куда уходит любовь? Ее избирательность не сравнится с прихотью английской принцессы, А капризов вдвое больше, ей мало уважения и доверия, Внимания, заботы, ласки - она вечно голодна и ищет способы насытиться.
И насыщение находит в новых жертвах, в их восторге, счастье, Ей горе и страдание не по вкусу, за ней остатки подбирает разочарование, А после к пиру присоединяется усталость, приглашая равнодушие за стол. Куда уходит любовь? Она уходит прочь...
Я разучился писать. Не получается выразить мысли и эмоции стихом, белым стихом или просто звучной красивой писаниной. То ли я погряз в бытовухе, то ли...точно, бытовуха и повседневность. На линзах очков были полоски, тоненькие, я даже испугался - а оказалось, что это просто грязь. Так и с моим недотворчеством - кажется, что оно пропало, но полоски стерлись, нужно их нарисовать.
Когда ты загнан и забит Людьми, заботой, иль тоскою; Когда под гробовой доскою Всё, что тебя пленяло, спит; Когда по городской пустыне, Отчаявшийся и больной, Ты возвращаешься домой, И тяжелит ресницы иней, Тогда - остановись на миг Послушать тишину ночную: Постигнешь слухом жизнь иную, Которой днем ты не постиг; По-новому окинешь взглядом Даль снежных улиц, дым костра, Ночь, тихо ждущую утра Над белым запушённым садом, И небо - книгу между книг; Найдешь в душе опустошенной Вновь образ матери склоненный, И в этот несравненный миг - Узоры на стекле фонарном, Мороз, оледенивший кровь, Твоя холодная любовь - Всё вспыхнет в сердце благодарном, Ты всё благословишь тогда, Поняв, что жизнь - безмерно боле, Чем quantum satis** Бранда воли, А мир - прекрасен, как всегда.
Половина четвертого утра. Нервное напряжение (вкупе с раздражительностью и нескончаемым матом), агрессивное упорство и присутствие желания сделать все именно сегодня - вот они, простенькие характеристики. За окном намек на рассвет, а я занимаюсь...программированием! Вот до чего доводят системные ошибки...
Луиза, люблю вас. Люблю вас, Луиза. Луиза, Луиза, Луиза, люблю вас. Вся музыка мира лишь в слове: "Луиза"... Луиза, Луиза, Луиза, люблю вас.
Мендоса влюбленный, Влюбленный Мендоса, Мендоса живет лишь для милой Луизы; Другого на свете не знает он счастья. Луиза, Луиза, Мендоса вас любит.
(Растроганно.) Не так уж трудно составлять красивые строчки вокруг такого имени. Прелестное имя - Луиза; правда, сэр?
Тэннер, почти уснувший, отвечает невнятным мычаньем.
Ах, будь же, Луиза, Женою Мендосы, Мендосы Луизой, Луизой Мендоса. Как сладко жилось бы Луизе Мендосы, Как нежил бы лаской свою он Луизу.
Да, это истинная поэзия - от самого сердца, от самой сердцевины сердца. Как вы думаете, неужели и это ее не тронет?
Молчание.
(Уныло.) Заснул. Вот и всегда так. Для всего мира это лишь скверные вирши, а для меня - небесная музыка. Эх, дурень я, дурень, душа нараспашку! (Укладывается спать, бормоча.) Луиза, люблю вас. Люблю вас, Луиза. Луиза... Луиза, Луиза, лю...
Разумеется, я не в силах передать словами все обаяние этого призрачного, словно бы нереального мира, такого непохожего на привычную, обыденную жизнь, но все же... это так и было. Если это был сон, то, конечно, самый необычайный, сон среди белого дня... М-да! Разумеется, за этим последовал суровый допрос,- мне пришлось отчитываться перед тетушкой, отцом, няней, гувернанткой. И все пережитое вновь всплыло у меня в сознании. Я шептал об этом ночью мокрой подушке и ощущал у себя на губах соленый вкус своих детских слез. К своим обычным не очень пылким молитвам я неизменно присоединял горячую мольбу: "Боже, сделай так, чтобы я увидел во сне мой сад! О, верни меня в мой сад. Верни меня в мой сад!" Как часто мне снился этот сад во сне!
“He remembered waking up once, listening to the wind, thinking of all the dark and rushing cold outside and all the warmth of this bed, filled with their peaceful heat under two quilts, and wishing it could be like this forever.”
I've been down a lonely street tonight And I don’t know what’s wrong with me I don’t know what’s wrong with me The clouds cover up the Dublin sky I don’t know what’s left of me I don’t know what’s right with me
“I don’t want to sell anything, buy anything, or process anything as a career. I don’t want to sell anything bought or processed, or buy anything sold or processed, or process anything sold, bought, or processed, or repair anything sold, bought, or processed. You know, as a career, I don’t want to do that.”
“I’d made some mistakes. Okay, some big mistakes. Loads of them. But you can’t hide in your room forever feeling sorry for yourself. It’s not practical. At some point, you’ve got to get back out there, face up to things, and confront your demons.”
Питер стоит посреди заснеженной улицы, освещаемой лишь тусклым светом фонаря и не двигается с места, отчужденным взглядом смотря вперед. А впереди, в самом конце аллеи, виднеются лавочки, на которых никто не сидит. Снег, как нетронутое полотно, лежит на земле тихо, безмятежно. Кипплинг хотел бы быть таким же безмятежным, как снег. На улице нет ни одного человека и опустошенность района в точности отражает пустоту в глазах Питера. Он, как и этот фонарь, одинок. И темнота сгущается.